Сергей Собянин дал интервью программе «Право знать!» телеканала «ТВ-Центр»

Сергей Минаев: Добрый вечер! Я Сергей Минаев, и это программа «Право знать!» на канале «ТВ Центр». В начале этого эфира я хотел бы поздравить всех москвичей с Днем города. И, конечно, в этот день у нас мог быть только один гость – Мэр Москвы Сергей Собянин. Сергей Семенович, спасибо, что нашли время в вашем плотном графике, спасибо, что пришли к нам в студию, нам это очень приятно. Я хотел бы перейти сразу к главному событию – это выборы. Как Вы оцениваете, что говорят опросы, что Ваши ощущения говорят, какая будет явка?

Сергей Собянин: Как подтвердили прошедшие выборы, абсолютно честные и абсолютно прозрачные, у нас в социологии проблемы. Социологи реально могут только объяснить, что произошло, а предсказать, как оказалось, они не в состоянии. Поэтому, какая будет явка, какие будут результаты, покажут реальные события, которые произойдут в Москве через неделю. Но я все-таки очень надеюсь, что москвичи проявят активность и придут на выборы.

Сергей Минаев: Прошлые выборы вызвали огромный общественный интерес, но это были выборы Мэра и интерес, в общем, был логичен. Как сейчас москвичи реагируют, интересуются ли они кандидатами, их программами?

Сергей Собянин: Во многом это, конечно, зависит от самих москвичей. Город, со своей стороны, сделал все возможное, чтобы москвичи лучше узнали кандидатов в городскую Думу. Во-первых, мы провели общегородские праймериз, вы знаете, в которых приняла участие не только партия «Единая Россия», как было до этого. Собственно, и проводила-то праймериз не партия, а общественная организация «Моя Москва», и, по сути дела, москвичи видели обкатку кандидатов в депутаты. Они уже тогда заявились, тогда пошли по домам к своим избирателям, призывали прийти на праймериз. То есть это как бы игра в выборы. Что называется, прошла обкатка кандидатов. В Москве таких масштабных праймериз никогда не было. Это первое, а второе – несмотря на то, что мы не обязаны были давать телевизионный эфир, все кандидаты, которые хотели что-то донести до своих избирателей, участвовали в дебатах на «Москве 24», на московском радио. Это, конечно, большой плюс, потому что, несмотря на то, что выборы проводятся по конкретным округам, эти округа как большие города. Это десятки тысяч избирателей.

Сергей Минаев: Абсолютно.

Сергей Собянин: И донести до них свою позицию порой очень сложно. Ну и в-третьих, сами кандидаты, насколько я знаю, очень активно ходят по своим избирательным участкам, встречаются с избирателями...

Сергей Минаев: По моим наблюдениям, это впервые, когда в каждом московском дворе отрабатывают кандидаты: они приходят, они общаются с избирателями.

Сергей Собянин: И знаете, почему это происходит?

Сергей Минаев: Вы заставили?

Сергей Собянин: Нет. Создана другая система выборов. В Москве отменены пропорциональные выборы, и проводятся стопроцентно мажоритарные выборы. Что это означает? Что теперь за фамилией Мэра, за которой будут паровозом идти, не спрячешься, за фамилией Жириновского не спрячешься, за фамилией Зюганова не спрячешься. Теперь ты один на один перед избирателями. И как ты себя покажешь перед ними, как ты докажешь свою профессиональность и необходимость, так к тебе и отнесутся. Поэтому у них создан колоссальный интерес и колоссальный стимул самим прийти к избирателям и о себе рассказать. Не просто с трибуны Государственной Думы что-то там вещать, а прийти в конкретный избирательный округ, к конкретным людям. И мне кажется, узнаваемость кандидатов и их последующая ответственность, когда они изберутся депутатами, будет гораздо выше, чем та, когда они избирались по спискам.

Сергей Минаев: Константин Владимирович, Вы были одним из инициаторов праймериз, эксперимент удался, на ваш взгляд?

Константин Ремчуков: На мой взгляд, конечно, удался, и главное, что мне понравилось в нашем эксперименте, – это то, что у нас не было никаких фильтров для желающих себя заявить как политиков. Фактически нашим экспериментом мы продлевали на три месяца избирательную кампанию, потому что люди, которые участвовали в праймериз, уже с конца апреля, май, начало июня ходили точно так же по своим избирательным участкам. Они и знакомились с москвичами, и точнее выявляли проблемы этих москвичей, которые мы, когда планировали организацию «Моей Москвы», – мы говорили о том, что, скорее всего, Москва – такой большой город, что в каждом районе, вполне возможно, совершенно разные вещи прежде всего волнуют москвичей. В одном районе это будут пробки, в другом районе это будет ЖКХ, в третьем районе это будут мигранты, в четвертом районе это будет, не знаю, отсутствие фонарей от метро до дома. И вот эта индикация проблем, локализованных к каждому месту жительства, была нашей целью. Поэтому у меня проблем нет. Для общественной инициативы – приняли участие 280 тысяч человек, которые просто реально пришли, не виртуально, а реально проголосовать, – я считаю, что мало какая общественная инициатива может похвастаться такой представительностью. Но если говорить о выборах, вот сейчас, следя за ходом избирательной кампании и критикой, вот, Сергей Семенович, у меня к Вам вопрос. Вот то, что некоторые кандидаты, которые ассоциируются с оппозицией, не были допущены к выборам... Вот не кажется ли Вам, что порог по сбору подписей – либо там еще какое-то достаточно большое их число, как считают, в ограниченное время сделать, – он, вполне возможно, для такого продвинутого города, как Москва, не нужен, потому что москвичи демонстрируют высокий уровень рациональности в оценке кандидатов. Вот эти праймериз показали, там, я знаю, не буду называть фамилии, одна оппозиционная кандидат в одном из центральных районов набрала 363 человека, не имея никаких препятствий, будучи допущенной к выборам, к агитации и так далее.

Сергей Минаев: А почему? Людям не интересно?

Константин Ремчуков: Нет, это говорит о том, что одно дело – быть популярным, ну или думать о себе, что ты популярный, другое дело, когда ты приходишь к людям и конкретно на вопрос «А что ты собираешься сделать?» не можешь дать точный, удовлетворяющий ответ. И еще вторая вещь, что повестка дня московских выборов – многие хотели политизировать ее и говорить, что это проекция общероссийской федеральной повестки дня. Ну ты-то можешь так думать, но ты не можешь заставить москвичей так думать. И практика показывает, что ты приходишь к человеку и говоришь: «Я вот имею такую общефедеральную повестку». Он говорит: «Слушай, а что мне делать в подъезде?» Тогда тот кандидат ему говорит: «Ты отсталый человек, мне с тобой не интересно разговаривать» – и уходит. И вот когда, ну может быть, в идеале и кажется, что ты формируешь политический класс, но практика показывает, московские выборы – это локальная повестка прежде всего. И здесь выяснилось, что этого нет. Мне кажется, что проводить такие выборы (я общаюсь с людьми, которые в Общественной палате, вот с Алексеем Венедиктовым я общался, который там в своей комиссии занимался) – нет никакого административного давления сейчас, они все фиксируют, там же ходит много наблюдателей.

Сергей Минаев: Да, вопрос понятен.

Сергей Собянин: Москва действительно продвинутый город в политическом плане, и, конечно, москвичи могут разобраться в том или ином кандидате самостоятельно, придя на избирательный участок. Но, тем не менее, когда в бюллетене пять фамилий, то действительно можно разобраться, а когда 45 – разобраться невозможно в этой мешанине. Поэтому какой-то предварительный отбор все равно должен существовать, и, если кандидату в депутаты отказывают в подписи под его выдвижением – ну вот это и есть фильтр. Причем не наш, не административный, а именно жителей, которые говорят: «О’кей, занимайся своим делом, но я подписи под твое выдвижение не поставлю». И тот минимальный объем подписей если этот человек не собрал, то говорить о том, что он в дальнейшем может претендовать на избрание, очень сложно. Поэтому это не ограничитель, не административный ограничитель, это естественная ступенька отбора, этап выборов, которые ты должен пройти. Это тоже ведь агитация, сагитировать человека поставить подписи под тобой, под твоим выдвижением – это важнейшая, на мой взгляд, часть избирательной кампании. Я ведь тоже мог подписи не собирать, ну зачем мне собирать 80 тысяч подписей, я мог спокойно выдвинуться от партии, все равно все знают, что я единоросс, что я член бюро высшего совета, мне нечего скрывать. Я мог спокойно выдвинуться, но я не стал этого делать. Мы провели колоссальную кампанию по сбору подписей, и я ни сколько об этом не жалею. Да, это тяжело, но это дает сразу тебе некую фору, потому что ты уже общаешься с людьми, они уже ставят подписи под твоим выдвижением, уже тебе авансируют некую поддержку.

Сергей Минаев: Сергей Семенович, к разговору об агитации. Правда, что в этом году не будет бумажных объявлений с приглашением на выборы и указанием участков?

Сергей Собянин: Мы сделаем несколько по-иному. Впервые за историю избирательных кампаний я лично, лично обращусь к каждому москвичу. Там, где у нас есть электронные адреса, телефоны – это в основном тот контингент, который общается с нами через портал госуслуг, «Активного гражданина» и так далее – мы направим электронные сообщения. По тем гражданам, у которых нет таких контактов, направим письменное приглашение с указанием конкретного избирательного участка, куда ему необходимо прийти.

Сергей Минаев: То есть впервые это будет адресная программа, когда каждый москвич получит персональный призыв Мэра?

Сергей Собянин: Абсолютно адресная. Не просто разбросать в подъезде, а потом это все смести и забыть. Каждому будет послано приглашение, и до каждого будет доведен адрес избирательного участка.

Сергей Минаев: Сергей Семенович, Вы упомянули портал госуслуг. Вообще, Москва, я говорю как человек, который в этом городе живет 39 лет, – она впервые становится интерактивной. Очень много вещей можно сейчас сделать через Интернет. Вот порталом госуслуг есть мнение, что им пользуется только кластер молодой аудитории, что бабушки и дедушки по-прежнему ходят в собес. Вообще как, на Ваш взгляд, эта программа работает?

Сергей Собянин: Есть вещи, которые меняют город. Когда мы строим парки – мы видим, как он становится более зеленым, строим дороги – мы видим современные эстакады, развязки и так далее. Но есть и другие внутренние вещи, которые не видно невооруженным глазом, но которые еще более радикально меняют взаимоотношение власти и людей. Вот подумайте, через портал госуслуг получает услуги три с половиной миллиона москвичей, то есть практически все московские семьи. Каждый день для получения услуги заходит на портал около 100 тысяч человек – это огромная масса людей, которая раньше, не имея возможности получить услугу в электронном виде, шла в ЖЭКи, в детские сады, в школы, создавая колоссальные очереди. И при этом власть реальной информации о том, что происходит, не получала. Ну, например, не зная общей информации, четкой и объективной, по записи в школы, мы считали, что у нас все школы в дефиците. Записаться туда просто невозможно.

Сергей Минаев: Есть такая мифология.

Сергей Собянин: И нужно построить еще 10 школ рядом, и вот тогда будет все хорошо. Перевели на электронную очередь, дав возможность людям не выходя из дома записать своего ребенка, – оказалось, что все наоборот. У нас две трети школ не заполнены, а часть школ вообще не может сформировать первый класс. Но людям вбили в голову, что это невозможно. И без поклона директору, без согнутой позы ты не добьешься ничего. Это, конечно, революционные изменения.

Сергей Минаев: Кроме госуслуг Вы создали многофункциональные центры. Я был в МФЦ Можайского района. Меня удивили две вещи: во-первых, где вы взяли людей, которые там работают, потому что это новый тип чиновника абсолютно. Потому что раньше, когда ты приходил – ну давайте уже честно говорить – в какую-то госструктуру, там сидели люди, которые устали от своей работы. Они тебя видеть не хотели, ты им надоел сразу. Там совершенно другой сервис, такие сервисы есть в «Аэрофлоте», в банковской системе. Где вы взяли этих людей?

Сергей Собянин: Собственно, мы применили тот же подход, который применяется и в коммерческих структурах, которые оказывают услуги, потому что задача была не просто заполнить штатные клеточки, профинансировать по смете и забыть эту историю. Тогда можно бы было вообще ничего не делать – они и так на своих креслах сидели. Каждый в своем кабинете, по разным адресам, за закрытыми дверями. Что там происходило – никто не знает, кроме самого посетителя и чиновника, и происходили не всегда правильные вещи. Создавая, вкладываясь в эту огромную общественную структуру, где невозможно спрятаться ни за железной дверью, ни за решеткой, где все прозрачно, где все понятно, где можно получить все практически услуги одновременно – 95 процентов всех мыслимых услуг, которые человек получает, – вкладываясь в эту структуру, мы вообще ставили перед собой задачи создать не только физически новую инфраструктуру, но и изменить лицо чиновника, изменить стиль работы, изменить взаимоотношение между чиновником и посетителем. Он же не проситель, а он главное действующее лицо, которое всегда право. И подбирали людей именно с точки зрения того, а способны ли они вообще общаться с человеком или нет.

Сергей Минаев: То есть они психологические тесты проходили?

Сергей Собянин: Абсолютно точно. Они проходили психологические тесты, соответствующую подготовку, в коллективе даются соответствующие установки, чтобы они были сориентированы на посетителей, а не наоборот. Более того, с помощью «Активного гражданина», с помощью проведения краудсорсинга по улучшению работы МФЦ мы создали некий прообраз кодекса, стандарта работы нового чиновника. И сегодня происходит обсуждение этих норм. Норм, которые позволяют требовать от чиновника, а чиновнику знать, каким он, собственно, должен быть. Это другой стиль, это другой образ чиновника.

Сергей Минаев: Сергей Семенович, у меня вопрос человеческий абсолютно, вопрос к управленцу. Вот сидела вся эта команда со времен Лужкова. Каким образом Вы эту бюрократическую машину поломали? То есть Вы их всех просто собрали в один день и сказали: «Все, до свидания»? Или сказали: «Вы теперь будете работать по-новому», они сказали: «Да, сейчас будем работать по-новому».

Сергей Собянин: Две трети высших чиновников ушло из системы. Потому что, к сожалению, им объяснять, включать их в новую идеологию работы было невозможно. Они не воспринимали ее. Я пригласил всех к этой работе, объяснил правила игры и сказал, что я никого не держу, если сможете работать – пожалуйста, нет – лучше вам найти другое место работы. Это, во-первых. Во-вторых, очень многое, как минимум половина, зависит от самого тебя: какие установки даешь, какие цели ставишь, какие приоритеты, как ты сам относишься к жителям – это, конечно, предопределяет то, как ведут себя твои подчиненные. Это не означает, что вся эта иерархия выстраивается и начинает петь одну и ту же самую песню. Ничего подобного. Это огромный город, тысячи людей, и каждый по-своему понимает, и каждый по-своему ведет. Для того чтобы выстроить всю эту иерархию, мало расставить людей, надо создавать новые системы управления, без которых управлять таким городом по-современному невозможно. Если бы не было порталов – порталов госуслуг, эти миллионы людей пошли бы получать услуги к чиновникам. И никто бы там ничего не сделал: как был бы там бардак, извините, так он бы там и остался. Если бы не было портала «Наш город», где каждый человек может зайти и пожаловаться на ту или иную проблему и с гарантией в течение восьми дней получить ответ, а в 80 процентах не только ответ, но и решенную проблему, я мог бы глав управ снимать пачками каждый день – ничего бы не изменилось.

Сергей Минаев: Ну да. Если нет системы, они делают то, что они хотят.

Сергей Собянин: Нет системы – нет работы.

Сергей Минаев: Господин Куприянов, у вас на сайте есть рубрика «SMS-портал», куда москвичи присылают свои вопросы относительно работы всех московских служб. Вы ведете статистику, во-первых, статистику обращений, а во-вторых, статистику, что больше всего волнует москвичей?

Александр Куприянов: Да, мы ведем такую статистику, и те SMS, которые приходят на портал с просьбами, с жалобами, с конкретными адресами, – они сразу частично идут в работу. То есть мы обращаемся по департаментам, по управам конкретно, потому что это так называемый дежурный по городу, и он работает – с телевидением не сравнится, но он работает «в номер»: нужно сразу же в этот день дать какой-то ответ. Есть часть проблем, часть вопросов, которые за один день не решается. Такой микст очень бытовых, простых, приземленных, но в то же время проблем, проецируемых на город, с одной стороны. С другой стороны – это то, что волнует людей на самом деле: от крана обыкновенного, от лампочки в подъезде до серьезных проблем, о которых Вы сегодня спрашиваете – об активности граждан, о том, как они вписываются в это новое пространство. Был один из вопросов, кстати, прямо вот в тему пришел (мы на него еще пока не ответили), – пришел вопрос: «Власть так активна, власть и структура...»

Сергей Минаев: У Вас есть сейчас возможность задать его.

Александр Куприянов: «Насколько реальна...», – пишет человек – не заполнил фамилию, просто вспомнил этого человека. Он активный у нас и часто пишет. «Насколько реальна помощь горожан? Одно дело, когда они обращают внимание, жалуются или участвуют в этом, а вот сами чиновники, сама власть чувствуют эту реальную помощь горожан, если они так активно себя проявляют?»

Сергей Собянин: Две цифры буквально: у нас в административной инспекции, которая следит за состоянием дорог, дворов, освещением города и за рядом других вопросов, – работает 600 человек реальных людей, которые контролируют эту ситуацию. А людей, которые участвуют в контроле за городом через портал «Наш город», – 350 тысяч. И если этих 600 еще можно как-то там... Кому-то взятку дать, кого-то запугать, кто-то просто, там, поленился пойти на тот или иной объект, то этих людей ни запугать, ни купить невозможно. Это люди, которые вообще не соприкасаются напрямую с властью. Они из дома, со двора, с телефона посылают информацию. Обмануть их тоже невозможно, потому что, если ты наврал, послал какую-то кривую фотографию или просто не сделал, но подписал, что ты сделал, у человека есть всегда возможность сказать, что ты не прав, что ты обманул. И чиновник с гарантией после этого будет наказан вплоть до увольнения. Поэтому мы, конечно... Конечно, совершенно другая система контроля. Я очень благодарен москвичам, которые активно в этом участвуют. Сотни тысяч людей активно участвуют в наведении порядка в городе.

Сергей Минаев: Сразу после короткой рекламы мы поговорим об одной из самых обсуждаемых в Москве тем – это пробки, дорожные развязки и парковки. Вернемся сразу через несколько минут.

Сергей Минаев: Это Сергей Минаев и «Право знать!» на канале «ТВ-Центр». Мы продолжаем наш разговор с Мэром Москвы Сергеем Собяниным. Сергей Семенович, кроме проблем московских есть проблемы федеральные. Вот недавно в ответ на длинную историю санкций мы включили продуктовое эмбарго. Конечно, тут же в Москве начались слухи: у нас будет кризис продовольствия, нам будет нечего есть. Я сейчас не беру даже вот это идиотство про то, что у нас прошутто и пармезан запретили, поэтому все умрем с голоду. Это очевидно, что это вообще никого не интересует. Не интересует, кроме 20 человек в «Фейсбуке». Начали говорить о том, что сейчас подорожает соль, сейчас подорожают овощи. Какая ситуация в Москве?

Сергей Собянин: Я думаю, что если бы это произошло лет 25 тому назад, то действительно, были проблемы. Вся та неповоротливая государственная машина, пока бы она раскрутилась, пока бы она отреагировала на эту ситуацию... Действительно, были бы проблемы. Но мы живем в совершенно другой ситуации, мы живем в открытом рынке, несмотря на то что по нескольким странам введены эмбарго. Тысячи поставщиков, тысячи магазинов, торговых центров. Закрыть все это, закупорить невозможно. Они всегда найдут лазейки, ручейки – где-то новых поставщиков, где-то новые каналы, поэтому ничего такого не произошло.

Да, какая-то нервозность была, но я думаю, в течение нескольких месяцев это войдет в нормальное русло. Со стороны города мы, для того чтобы снять даже такое психологическое напряжение, пригласили сельхозпроизводителей из всех регионов страны, пригласили сельхозпроизводителей из Белоруссии, Армении, Азербайджана, Казахстана. Активно ведем переговоры с Турцией, чтобы она также поставляла на наш рынок свои товары. В Москве открылись десятки новых региональных ярмарок, на которых представлен достаточно большой спектр товаров. Кроме того, мы ускорили создание и открытие нового агрокластера – логистического центра нового типа, когда без посредников производители товаров приезжают и продают мелким оптовикам, магазинчикам, ларькам огромный спектр товаров.

Сергей Минаев: Это то, что в советское время был аналог плодово-овощных баз, если так говорить грубо?

Сергей Собянин: Совершенно другая система. Мы уходим от плодоовощных баз, когда есть директор базы, которому сгрузили продукцию, он потом наварил на этом 200 процентов, поставил всех на колени, сказал: «Тебе дам, тебе не дам, а ты ко мне поедешь, а ты не поедешь...» Совершенно другая система. Свободный въезд, свободные кросс-доки, когда с одной стороны становится фура с овощами, с другой стороны совершенно комфортно проходят покупатели, выбирают товар, у кого меньше цена, на табло вывешивается предварительная цена, чтобы не было сговора, и идет цивилизованный обмен товара на деньги, покупки мелким оптом и развоз по магазинам. Идеологически совершенно другая система.

Сергей Минаев: Сергей Семенович, вот Вы сказали: «Наварить 200 процентов». А как можно контролировать торговые сети, розничные сети. Как можно контролировать бизнес, потому что эмбарго, конечно, очень хороший повод повысить цены, повысить собственную модель прибыли.

Сергей Собянин: Что касается магазинов и сетей, там все-таки большая конкуренция. И там, если ты задерешь цену, к тебе просто не пойдет покупатель. А вот оптовое звено – конечно, надо смотреть, чтобы там не было монополии, не было игольного ушка, через которое бы все проходили. И в этом самая главная проблема была Москвы. Не в рознице, а как раз в оптовом звене, где не было цивилизованной площадки, где бы покупатели, мелкие оптовики, директора магазинов, закупщики, владельцы ресторанов могли купить себе необходимую продукцию. Такой площадки в Москве не было. Сейчас она появилась. Но я считаю, что этого недостаточно, что надо создать в Москве еще три-четыре таких же агрокластера, тогда рынок Москвы, оптовый рынок Москвы будет совершенно иной.

Сергей Минаев: В общем, самый главный вопрос... Москве дефицит не грозит.

Сергей Собянин: Это уже факт.

Сергей Минаев: Господин Гусман, опросы показывали, что россияне были не против того, чтобы ввести эмбарго с некоторыми странами, что Вы сейчас можете сказать, по Вашей экспертной оценке, наступило ли какое-то разочарование или люди все пообсуждали два дня и спокойно забыли?

Михаил Гусман: Судя по тому, что москвичи спокойны и уверены, нету очередей в магазинах и не сметают все с прилавков, я думаю, что реакция спокойная. Кстати, у меня в этом плане к Сергею Семеновичу вопрос о характере москвичей. Вот сегодня праздничный день, а у меня в руках, Сергей Семенович, заметка из газеты, подлинная заметка от 1 ноября 1941 года. Кстати, это газета «Бакинский рабочий». Она называется «Москва в эти дни». Автор заметки подписан – военврач Гусман, это мой отец, который был главврачом фронтового госпиталя под Москвой. И он приехал в Москву пополнить медикаменты, был поражен тому, как Москва в эти дни жила, как москвичи ходили в театры, как москвичи не боялись бомбежек, как работало метро. Это ноябрь 1941 года. И вот с его рассказами именно о характере москвичей, оптимистическом, уверенном, сегодня, в праздничный день (на будущий год мы будем отмечать 70-летие Великой Победы), Вам как Мэру и немосквичу по рождению каким видится характер сегодняшнего москвича? Не утеряли ли москвичи этого оптимизма, этой уверенности, а с другой стороны, что должна сделать мэрия, чтобы вот эти черты исконно московского характера укреплять?

Сергей Собянин: Михаил Соломонович, для этого делать ничего не нужно, потому что у москвичей действительно особый характер, особая энергетика, хорошая такая агрессия и чувство динамики. Они не дают власти заснуть, у них высокая требовательность и к себе, и к власти. И это становится таким залогом, основой для того, чтобы этот город никогда не спал, всегда двигался вперед.

Сергей Минаев: Сергей Семенович, вопрос, касаемый самой... Одной из насущнейших тем москвичей – это дороги. 85 дорожных объектов вы строите. Во-первых, я не понимаю, как одновременно все это можно строить и контролировать. И второй вопрос – это личное ощущение, я очень много времени провожу в дороге. Мне кажется, что ездить стало свободнее. Какие есть цифры на этот счет?

Сергей Собянин: Года два, да и год еще тому назад вообще мало кто верил, что дорожная проблема в Москве решаема. И для меня было самым простым поддакнуть: «Да, действительно, вот такой город построили». Ну смотрите, у нас в четыре раза меньше дорог, чем в Лондоне, плотность в два раза больше населения на квадратный километр. А офисы сгружены все в центре. Люди живут в других спальных районах, миграция в два раза больше, чем в любом другом европейском городе. В таком городе невозможно решить транспортную проблему. И все бы сказали: «Да, наверно, так. Что с этим делать...»

Сергей Минаев: Все были готовы к этому, более того, все сказали: «Да, дороги стары, не спланированные с учетом такого роста города, давайте забудем об этом».

Сергей Собянин: Но мы ж пошли совершенно по другому пути. Мы сказали: «Да, это одна из самых сложных проблем, мировых проблем в области городского трафика, но тем не менее мы приложим все силы, чтобы решить эту задачу». И четко обозначили, как мы ее будем решать. Помимо дорожного строительства, в первую очередь, конечно, надо развивать общественный транспорт: и наземный, и подземный, и железнодорожный. И наводить порядок с парковкой, на дорогах. Тогда потихонечку этот узел проблемы начнет развязываться. Постепенно, не в раз, ситуация начнет улучшаться. И то, что мы увидели, – это лишь первые ростки. Первые ростки, но которые дают оптимизм, которые говорят: да, мы идем по правильному пути. Да, действительно, эту проблему с годами, может, удастся решить. И это дорого стоит.

Сергей Минаев: Сергей Семенович, а где, если не секрет, обучались люди, и обучаются ли они, которые занимаются дорожной картой Москвы, которые занимаются этим строительством? Где они опыт свой брали?

Сергей Собянин: Мы работаем не изолированно, не сами по себе, мы видим очевидный опыт других городов. Все города мира без исключения, я имею в виду крупные мегаполисы, прошли этим путем, прошли через эти проблемы. Просто они прошли, кто 30 лет тому назад, кто 40 лет, а мы сейчас, уже в современном мире, начинаем постигать азы, которые большинство городов прошли. Поэтому мы изучаем мировой опыт, мы приглашаем специалистов, консультантов, сами выезжаем в другие города, и первое, что мы смотрим там, – это как раз система транспорта, система дорожного движения, как решаются эти проблемы.

Сергей Минаев: Была жуткая полемика, когда началось обсуждение платных парковок. Были версии, помните, центр города вообще закрыть, только платным его сделать. Сейчас москвичи пишут у себя в «Фейсбуке», обсуждают: «Ездить стало легче, но припарковаться совершенно невозможно, делаешь по три-четыре круга, чтобы на платную парковку заехать. Платных парковок не хватает. Как это будет решаться? И вообще, что говорит статистика? Может, это опять мы такие недовольные? Раньше мы стояли в пробках, теперь говорим, что припарковаться не можем.

Сергей Собянин: И правда, и неправда. Правда в том, что количество въезжающих на своих машинах и остающихся там, в центре, стало на 23 процента меньше.

Сергей Минаев: А куда люди пересаживаются? Они пересаживаются на общественный транспорт?

Сергей Собянин: На общественный транспорт, да. Скорость движения стала несколько выше. Порядка на дорогах стало больше, на тротуарах стало меньше припаркованных машин, для пешеходов тоже открылось пространство. Что касается оборачиваемости парковки и возможности припарковаться, есть, действительно, некоторые зоны, которые переполнены, но большинство парковочных мест заполнено на 70, на 60 процентов. И если одно парковочное место раньше служило одному водителю: он просто оставлял свою машину на целый день, а то и на сутки, и уходил – и все на этом заканчивалось, то теперь оборот парковочного места увеличился в четыре раза. То есть вместо одной машины будут четыре.

Сергей Минаев: То есть люди деньги считают?

Сергей Собянин: Конечно, поэтому ситуация, на мой взгляд, улучшилась и для пешеходов, и для тех, кто едет транзитом через центр, и для тех, кто паркуется.

Сергей Минаев: Была идея о том, чтобы ограничить скорость движения в рамках Бульварного кольца до 40 километров в час. Почему от этой идеи отказались? Много говорили, что эта идея сделает движение более безопасным и так далее. Почему отказались?

Сергей Собянин: Есть разные мнения на этот счет. Одни эксперты говорят, что уменьшение скорости движения на самом деле приведет к тому, что меньше будет аварийность, движение будет более плавным, скорость в целом в конечном итоге не изменится. А другие говорят: нет, это не так, это все равно ухудшит движение, и без того сложное, поэтому мы обратились к горожанам, спросили их: «Вы что хотите? Вы как считаете?». Более 50 процентов сказало: нет, не трогайте, это достаточная скорость на Бульварном, оставьте ее как есть. Хотя уже четверть опрошенных сказала, что да, надо снижать скорость. Но мы все-таки приняли сторону большинства и оставили прежнюю скорость движения.

Константин Ремчуков: Я помню, год назад Вы рассказывали о том, что у вас план до 2020 года построить 79 станций метро и удлинить общую линию на 160 километров. Но при этом было очевидно, что вот эти хорды радиальные увеличиваются и они будут замыкаться на кольцевую дорогу, где еще больше людей будет скапливаться. И Вы сказали, что у вас приоритетом будет по железной дороге окружной один круг сделать и потом большое кольцо сделать, чтоб мы раньше могли пересаживаться с этих хорд. Вот какой прогресс за год Вашего нового мэрства, нового срока этого мэрства? Что Вы сделали? Вы движетесь тем темпом, чтобы к 2020 году...

Сергей Собянин: Да, мы стараемся, конечно, чтобы выдержать эти сроки. Проект гигантский, там могут быть какие-то смещения на год-два, но в целом он идет в тех параметрах, которые мы задумали. Действительно, просто делать радиальные направления метро, догружать действующие линии и ничего не делать для того, чтобы уменьшить давку пассажиров в средней и центральной части города, невозможно. Так метро не поедет. Поэтому действительно задумано строительство еще двух пересадочных контуров. Первый – наземный, в лице Малого кольца железной дороги, который сейчас в активной фазе реконструируется и основные работы по которому должны завершиться уже в 2015 году. И третий пересадочный контур, который также находится в активной стройке, но это мегапроект – это 60 километров подземных путей, многие из которых проходят по сложнейшим участкам. То есть из ста пятидесяти 60 километров – это не радиальные направления, это как раз поперечные связки всех радиальных дорог, еще один пересадочный контур, который и позволит двигаться пассажирам по более логическим цепочкам, не через центр, а потом обратно, а по дополнительным кольцам.

Константин Ремчуков: А кризис финансовый не сказывается?

Сергей Собянин: Конечно, это проблема, конечно, проблема. И мы каждый день обсуждаем, как собрать денежки на финансирование метро, как оставить инвестиционную составляющую бюджета, где подрезаться, где поджаться, чтобы все-таки дать возможность создать новую систему метрополитена, новую систему движения в городе.

Сергей Минаев: Сергей Семенович, а есть какой-то план у Вас, сколько москвичей в идеале хотелось бы пересадить с машин на общественный транспорт?

Сергей Собянин: Мне вообще ничего не хочется: каждый должен выбирать тот вид транспорта, который будет для него более комфортным, но если посмотреть с точки зрения, насколько требуется уменьшить трафик на дорогах, чтобы он стал более-менее свободным, это порядка 15 процентов от тех машин, которые сегодня двигаются. В переводе на общественный транспорт – это увеличить нагрузку на общественный транспорт примерно на 5 процентов от того, что сегодня есть. 15 процентов от трафика – это примерно летнее состояние движения.

Сергей Минаев: То есть это такой хороший август?

Сергей Собянин: Примерно так. И вот когда говорят, что вы там хотите всех автомобилистов перевести на общественный транспорт... Никто такой задачи не ставит. Речь идет о людях, у которых по большому счету есть выбор: поехать на метро или на собственной машине, поехать на пригородной электричке или на собственной машине.

Роман Бабаян: Сергей Семенович, вот смотрите. Платные парковки – все понятно. Их задачи, генеральная цель – все отлично, но давайте дальше идти в этом направлении. Вы сами сказали, что учитывается опыт других городов, мировых столиц, мегаполисов. Мне кажется, что нам категорически не хватает системы перехватывающих паркингов. Вот развиваем сейчас эти хорды в метрополитене, но давайте сделаем где-нибудь перехватывающие парковки, тогда еще большее число людей спокойно оставит свою машину на этой парковке, оплатит ее и по этому билетику, который будет и билетом на общественный транспорт, доберется до своей работы и вернется потом обратно к машине. Второй момент. Как вы считаете, как Вам идея в принципе, которая также обкатана во многих странах мира и во многих столицах: въезд в так называемый столичный регион для автомобилей с другими номерами – российские автомобили, просто региональные – делается платным, вводится определенная такса на определенное число дней и так далее и так далее. Человек сам решает, на сколько ему въезжать и на сколько покупать этот билетик. Потому что если мы с вами посмотрим по сторонам, то мы увидим, что помимо машин с московскими областными номерами, у нас в городе ездят машины со всей России. А тут уже у москвичей возникает вопрос, почему мы, покупая автомобиль и регистрируя его в Москве, платим транспортный налог, и очень немаленький, согласитесь, в московскую казну и участвуем таким образом в жизни собственного города: в ремонте дорог, в чистке фасадов памятников и так далее. А по нашим дорогам ездят другие товарищи, с другими номерами, но при этом они транспортный налог платят в свои города. Но здесь все понятно: зарабатываете вы здесь деньги, но участвуйте в жизни столицы. Как Вы думаете, может, и этим путем пойти?

Сергей Минаев: Понятно.

Сергей Собянин: Такими решениями очень просто превратить Россию в отдельные княжества. У Московской области свои есть резоны предъявить претензии по финансовым вопросам, у Калуги – свои, у Тулы – свои. А как быть с миллионами москвичей – с миллионами!, – которые приезжают на дачные участки? Некоторые на все лето. И их надо тоже и накормить, и напоить, и электричеством обустроить и дороги подвести.

Роман Бабаян: К Московской области...

Сергей Минаев: То есть ты из Московской области хочешь сделать отдельное княжество?

Роман Бабаян: Вот мы приезжаем в различные города мира...

Сергей Собянин: Какие, например? Назовите. Какие города, где бы въезд иногородним был бы запрещен? Я вам скажу, чтобы вы не затрудняли себя. Это Пекин, но мы не в Китае живем, у нас другая страна, поэтому нужны другие решения. В принципе, я согласен, что было бы здорово так, но это невозможно, мы бы тогда жили в совсем другой стране, с другими правилами. Мы живем в России, в единой стране, где все переплетено: и экономика, и налоги. Через Москву, кстати, проезжает 60 процентов всех грузов России. Это крупнейший транспортно-пересадочный узел. Но то, что необходимо наводить порядок с этой логистикой, с этим движением, – я полностью согласен.

Что касается перехватывающих парковок, то таковых в Москве вообще практически не было. Мы за эти годы создали более миллиона парковочных мест, не перехватывающих, просто парковочных мест. На дорогах, на улично-дорожной сети, во дворах, рядом – это огромное количество. Кроме этого, создали 21 перехватывающий паркинг, который работает как раз по той идеологии, по которой Вы говорите. Если у тебя два проезда на метро на карточке, то ты получаешь бесплатную парковку. Но вы знаете, что произошло со станциями метрополитена, вернее, с землей, которая находится вокруг них. Несложно понять, надо выйти вокруг и оглянуться. Они застроены напрочь торговыми центрами, офисами, домами жилыми и так далее. Там негде развернуться, тем не менее мы все равно будем изыскивать возможности и дополнительно создавать такие перехватывающие парковки, строить транспортно-перехватывающие узлы, где будут многоярусные парковки, чтобы как раз реализовать ту идеологию, о которой Вы говорите. Все-таки чтобы у людей была возможность оставить свою машину, пересесть на общественный транспорт и уже спокойно доехать до центра города.

Сергей Минаев: Мы продолжим наш диалог с Мэром Москвы через несколько минут.

Сергей Минаев: «Право знать!» на канале «ТВ-Центр». У нас в гостях сегодня Мэр Москвы Сергей Собянин. Сергей Семенович, мой коллега Роман упомянул ремонт фасадов, неделю назад это было одно из самых жестких обсуждений в блогосфере, которое я помню – снос, незаконный снос фасада дома Прошиных. Как это получилось и что ждет застройщика, какие кары? Потому что москвичи на это очень болезненно отреагировали.

Сергей Собянин: Всегда, конечно, на такие факты реакция общества очень жесткая, и справедливо жесткая. К сожалению, этот дом не являлся памятником, даже выявленным памятником не был, но тем не менее фасад этого дома нес за собой историю, нес городскую эстетику, и на общественном совете было принято решение сохранить его. Были соответствующие документы выданы застройщику. Он подписался под ними, но начал незаконное строительство и, по его словам, стена сама рухнула.

Сергей Минаев: Понятно, снес ее.

Сергей Собянин: Но мало кто в это верит, считают, что он просто варварски снес ее. В результате на него будут поданы иски в суд для наложения штрафов. Но самый большой штраф для него то, что мы вообще отменили разрешение на строительство и, по сути дела, предложили ему там создать парковую территорию.

Сергей Минаев: А земля его?

Сергей Собянин: Земля его, здание было его, но теперь здания нет, решение отозвано, разрешение на те объемы, которые мы ему давали, – его нет. И для того чтобы вновь вернуться к строительству – даже не то что в повышенных объемах, о которых он мечтал когда-то, а в тех, в которых существовало это историческое здание, – ему придется очень долго ходить по судебным инстанциям, и вероятность того, что он выиграет, очень невелика. И это, конечно, уже не миллион рублей штраф и не два, это десятки миллионов долларов потери для этого инвестора.

Сергей Минаев: Я уточнял цифру, которую ему хотят выставить в суде, – это около 5 миллионов рублей, что по европейским аналогам самый большой вообще штраф за такое действо в Европе.

Сергей Собянин: Сергей, еще раз говорю, что те потери, которые он понесет как собственник здания, которое там когда-то было, и он его выкупил, расселил жителей, которые там жили. А по сути дела все это пойдет ему в убыток просто несоизмеримый с этими пятью или, там, двумя миллионами рублей.

Сергей Минаев: Это понятно, да, что для строительства это не штраф.

Сергей Собянин: Это порядок цифр убытка, который он понесет, будет гораздо больше. Для чего он делал, зачем? Сложно понять эту логику, кроме как бестолковщиной и хамством я ничем не могу охарактеризовать.

Сергей Минаев: Эта компания еще имеет какие-то объекты в Москве, которые она таким же образом получила и будет реконструировать?

Сергей Собянин: По-моему, один небольшой объект есть, и то мы на него теперь, конечно, будем смотреть под лупой.

Сергей Минаев: То есть на карандаше, понятно.

Сергей Собянин: Блогосфера взрывается по поводу таких вот случаев, они действительно безобразны, и мы должны жестко реагировать на них. Но, вообще, мы не должны забывать о том, что сейчас происходит в Москве. В Москве вкладывается полмиллиарда долларов в спасение памятников, в их восстановление, в реставрацию. Я вам гарантирую, что ни в одной стране мира, ни в одной столице мира таких ресурсов восстановления исторического наследия не вкладывается.

Причем речь идет не только о государственных деньгах, о деньгах налогоплательщиков, уже половина этой суммы инвестируется частным капиталом, владельцами этих зданий. И мы не должны забывать о сотнях добросовестных владельцев, которые вкладывают, обихаживают свои здания, еще и дают общественный доступ к ним, на фоне тех идиотов, извините, которые иногда вытворяют такие бесчинства. Большинство, подавляющее большинство инвесторов ведет себя по-другому с большинством памятников, подавляющим – в 99,9 процента случаев ситуация и судьба совершенно другая. И мы каждый год восстанавливаем, не просто восстанавливаем, реставрируем сотни памятников.

Сергей Минаев: Поправьте меня, Сергей Семенович, я читал цифру, что впервые в этом году 300 объектов реставрируется, 50 уже сдано.

Сергей Собянин: Да, это так. Мы уже второй год, если, к примеру, взять 2010 год – реставрировалось 19 зданий.

Сергей Минаев: Из 19 в 300.

Сергей Собянин: Да, в прошлом году уже более 300 было и в этом году 300. Это огромный объем по любым меркам.

Михаил Гусман: В развитие того, что сказал Сергей Семенович, чем может Москва по праву гордиться – это насыщенностью своей культурной жизни. Москва – действительно, мировая культурная столица. И за последние годы объективно революционные изменения прошли в московских парках, театрах. Но, например, меня безумно радует, честно говоря, что поздним вечером переполнены книжные магазины. Книжные магазины стали таким новым центром для молодежи. Но вот что, мне кажется, находится пока вне внимания, а оно требует, – это библиотеки. На мой взгляд, они находятся в очень тяжелом положении, особенно это связано с тем, что Москва, как и все столицы, в культурном смысле очень центрична, все сковано в центре, а вокруг центра Москвы очень мало культурной жизни. И в этом плане, может быть, было бы хорошо, чтобы было больше книжных магазинов, библиотек, которые сами по себе становятся культурными центрами. Особенно в столицах других европейских стран – в Лондоне, Париже – есть сейчас круглосуточно работающие большие книжные магазины с какими-то там даже маленькими, очень простыми кафе внутри, которые всегда, даже ночью, полны студентов, молодежи. Вот именно эта часть культурной жизни для молодежи, может, имеет смысл обратить внимание.

Сергей Минаев: Спасибо.

Сергей Собянин: Михаил Соломонович, я полностью согласен. Действительно, московские библиотеки должны получить новую жизнь. И у нас такие примеры уже есть, когда старые библиотеки со старым фондом превращаются в новые культурные центры, когда человек может прийти туда, поработать с компьютером, почитать, выпить чашку кофе. Действительно, такие центры появляются, и это будущее библиотек. Конечно, они не должны быть закрытыми на замок или с одним библиотекарем, который больше ничего, кроме книг, выдачи и приема, не может сделать. Это, конечно, не те библиотеки, которые нужны сегодня современным читателям. Сеть надо реконструировать, по сети, по объему сети, по количеству библиотек мы нисколько не уступаем ни одному мегаполису мира, но вдохнуть в них новую жизнь, несомненно, требуется.

Сергей Минаев: Господин Куприянов, прошу вас.

Александр Куприянов: Сергей Семенович, Вы частично на мой вопрос, который я хотел Вам задать, говоря о том, что Москва – это некий котел, где плавится все: и деньги, и мероприятия, и люди, и так далее и так далее. Москвичей по-прежнему волнует вопрос миграции и мигрантов. Как Вы думаете, могла бы Москва обойтись без труда гастарбайтеров?

Сергей Минаев: Спасибо.

Сергей Собянин: Наверное, могла бы, но для этого должны вместо мигрантов из-за рубежа приехать мигранты из ближайших регионов страны, из других регионов страны. Но, чтобы это произошло, необходимо изменить экономические стимулы работодателей. Не просто бегать с ФМС, полицейскими вылавливать этих мигрантов, вытаскивать их на божий свет, отправлять на родину и так далее. Это, конечно, надо делать, и наводить порядок надо. Кстати, за эти полгода на родину отправлены и запрещен въезд более чем 240 тысячам мигрантов, которые нарушили административное законодательство, миграционное законодательство. И это, конечно, почистило немножко Москву. Но тем не менее главной проблемой является экономический стимул, когда работодателю гораздо выгоднее принять на работу мигранта, чем человека из Тулы, из Владимира, из Орла. Почему? Да потому что он за них практически никаких налогов не платит, ни в социальный фонд, ни в пенсионный, ни в медицинский. А все эти платежи составляют половину заработной платы. Да и требования трудового законодательства к мигранту какие, тем более что он работает полуподпольно? Вот это надо менять. И Президент дал такие поручения, и проект соответствующего закона подготовлен. Я надеюсь, в этом году он будет принят и даст властям Москвы право конкретно регулировать стоимость въезда этих граждан, стоимость их рабочей силы через патент. И за счет этого, увеличивая стоимость патента, с одной стороны, жестко контролируя их нахождение здесь, мы изменим эту ситуацию и дадим все-таки больший стимул принимать наших, российских граждан.

Сергей Минаев: Господин Ремчуков.

Константин Ремчуков: Сергей Семенович, год назад я беседовал с Вами, приставал по какому-то вопросу по креативному классу. Вы на меня так посмотрели и сказали: «Костя, мы конкурируем не с Рязанью и Ульяновском, а с Лондоном, Парижем и Нью-Йорком». Это был ответ, и я хотел бы уточнить этот вопрос. По такому важному параметру нашей жизни, как экология, воздух, которым мы дышим, и вода, которую мы пьем из крана, – какие планы у Вас движения Москвы в сравнении с Нью-Йорком, где из крана можно воду пить, Лондоном и Парижем?

Сергей Собянин: На самом деле мы не уступаем им по многим параметрам. И не надо уже посыпать голову пеплом, в Москве не все так плохо, с учетом того что Москва и самый зеленый город на планете, по крайней мере, один из самых зеленых. Но главной экологической проблемой Москвы продолжает оставаться транспорт. И чем больше машин стоит в пробках, и чем больше чадит, тем больше выбросов углекислого газа в атмосферу, тем хуже экологическая ситуация. Это с одной стороны. С другой стороны, есть старые двигатели, которые мы постепенно, системно запрещаем, повышая класс двигателей для общественного транспорта, для грузовиков. Класс топлива, которое продается на заправках, – мы также ужесточили, первые в России. И все это, конечно, дает плюс к тому, чтобы экология, воздух в Москве становился чище. Вторая задача: если меньше будет пробок, меньше чадящих машин, то тоже будет чище. Это взаимосвязанные процессы. Поэтому каждый рубль, который мы вкладываем в транспортную стратегию, в общественный транспорт, – это рубль в экологию.

Сергей Минаев: Спасибо. Сергей Семенович, спасибо большое за эту программу, спасибо, что пришли. Коллеги, спасибо, что помогли мне провести этот эфир. Я хочу поздравить вас и всех нас, москвичей, с Днем города.

Сергей Собянин: Коллеги, друзья мои, я, пользуясь случаем, поздравляю вас с Днем города, с днем рождения столицы России. Мы считаем, что наш город – лучший город на Земле. Чтоб он был таковым, надо его любить, лелеять и заботиться о нем каждый день. С днем рождения, столица! Поздравляю, москвичи!

 

 

Источник: Портал Мэра и Правительства Москвы